Сырой подвал. Лежу на приямке. Обычный ноябрь, как и всегда. Но есть одна особенность – сегодня мне суждено умереть. Наконец, а то усталость одолела, невмоготу больше терпеть абсурдность сущего. Вам-то проще, помолились кому-то там высоко, «помурлыкали» в раскаянии и спите спокойно. А коты слишком заняты, чтобы дуростью заниматься. Наш Бог – пойманная мышь и тёмное местечко посуше. Ваши-то «мышки» все умерщвлены заранее, заготовлены и лежат по полочкам. Приди да возьми. И то вам так трудно встать с места порой, что-то сделать, какие-то лишние усилия. Понимаю. Какой дурак оставит желание «нежиться в пуховиках и на постели шёлком прикрываться»?! Тем более пара нажатий – звонок в дверь – еда, вода, мебель, одежда, счастье. Путь донельзя прост. Будь возможность, и я бы лежал да других посылал за пропитанием. А если в дороге лакомство перевернётся и сделается непрезентабельным, как такое есть? Ах, велико страдание человеческое!
У меня не было хозяина, чтобы потереться о его тёплые ладони в последний раз, принести последний замятый фантик из-под дивана. Но сожалеть не о чем. Только задняя лапа не перестаёт болеть вот уже несколько лет после того, как распорол её о край ржавого металлического шифера. Кстати о годах: по уличным меркам я — ветеран выживания. Но что моя участь в сравнение с вашей? Рождаетесь, учитесь, работаете, у всех есть единый хозяин; раболепные, несчастные, жалуетесь. Вечный круговорот обязательств: жене изменяй, чтобы не заметила; родных люби, но слёзы при оформлении в дом престарелых прячь; деньги воруй, но не больше, чем остальные; с друзьями выпивай и не проговорись о важном. А душа томится!
– Алло, привет, дорогой. Почему не звонишь? Я же просила сегодня оставить Mercedes, а не Bentley у ворот. Как я теперь на встречу поеду, засмеют же! Снова ты всё испортил! Ещё и этот хромой снова сюда приполз, брысь! Итак проблемы, ты ещё здесь…
